О Москве мы слышим только тогда, когда там что-то взорвется. Какая она, когда там спокойно? Это город дорогой одежды и Вentley. Потому что МОСКВА просто живет на широкую ногу.

У Ленина из кармана торчала «Правда», на нем всегда была его кепка, чтобы не было видно лысину. У Сталина был подозрительный взгляд, он держал в руках трубку. Но в этот раз они были милыми: никаких ГУЛАГов, никаких танков. Под самой Красной площадью они охотно фотографировались с туристами, пока чуть в стороне новые русские спешили потратить деньги в роскошных бутиках.

Если вы давно не были в Москве, этот город вы не узнаете. И хотя ночью над Кремлем все еще горит красная звезда, а в Мавзолее, как какой-то красный фараон, все еще лежит Ленин, торговый дом ГУМ (блистающий собор роскоши сразу напротив) набит магазинами с товарами разных брендов. Фонтан у входа журчит, люди с удовольствием тратят миллионы на последние модели от Gucci и Versace или на первом этаже просто пробуют разную оригинальную выпечку, 100 грамм за 350 крон (около 560 рублей — прим. пер.). Только лестницу специально оставили потертой. Как напоминание о плохих временах, когда по ней ступали предыдущие поколения, напрасно пытавшиеся раздобыть капусту и туалетную бумагу.

Когда я вышел из Мавзолея Ленина и направился к ГУМу, первое, что я услышал, был Карл Готт. Он так пел, что даже кофе становился чуть слаще. Примерно в 40 метрах от Ленина по Красной площади на коньках катались москвичи, и помимо Гота им пели и Rolling Stones.

Чуть в стороне – Третьяковский пассаж, где, как булочки в ГУМе, продаются Ferrari a Lamborghini.

Итальянцы бы точно заметили, что в бутиках Prada в Москве модели новее, чем в родном Милане.

Везде чувствуются огромные деньги. Русские, несмотря на кризис, который им немного наступил на горло, снова располагают средствами, и волна роскоши захлестнула их полностью. Они демонстративно расточительны, как во времена царей.

В Столешниковом переулке в витрине выставлены довольно красивые ботинки. За 7 тысяч. Я думал, рублей, но продавец сказал, что это 7 тысяч евро. Когда меня привели в чувства, он добавил: «Вы что не видите, что эта кожа покрашена вручную?».

В торговом центре «Крокус», который напоминает позолоченный греческий храм и в который за покупками ездит элита, в бассейне под пальмами плавают гимнастки. Здесь вы можете потрогать зимнее пальто от Corneliani за 30 тысяч долларов или послушать, как смычковый квинтет играет Чайковского.

Русские богачи любят тратить. Водитель рассказал мне анекдот о том, как встречаются два миллионера, и один другого спрашивает, за сколько он купил прекрасный новый галстук. «Тысяча долларов», — звучит ответ. «Ну так тебя обокрали, — смеется второй в ответ, — я знаю магазин, где такой же можно купить за 500!». Далеко не все в Москве могут позволить себе суши вместо борща. Но только здесь проходит ежегодная ярмарка миллионеров, на которую к бассейну привозят песок с Мальдив и на которой можно приобрести такие необходимые вещи, как, например, котенка сервала за 220 тысяч крон, свадебное платье за 20 миллионов или Mercedes с колесами, инструктированными бриллиантами.

И даже если к такой помпе и напыщенности вы относитесь пренебрежительно, потому что все это показное, и к тому же у вас никогда не будет на это средств, вам всего этого не избежать. Эти люди заинтересовали и меня. И я поехал посмотреть на деревни миллионеров.

В гостях у миллионеров

Лес, березки, вдоль дороги реклама, предлагающая приобрести золотые мобильные телефоны и острова на Волге. Потом мы ехали между заборами высотой 5-6 метров, за которыми были видны усадьбы. Ранчо Southfork, где снимался «Даллас», по сравнению с ними, скромный домик. Больше всего было домов в стиле Тюдоров. Но был там и какой-то небольшой замок Луары с башенками. А еще чистокровная Бавария.

«А я и не заметил, как мы пересекли границу», — сухо сказал водитель. Верное замечание. Только что мы были в России и вдруг — в Беверли-Хиллз.

Однако указатель говорил о том, что это Николина гора, а улица – проспект Шмидта. Явно в честь революционера, рисковавшего жизнью ради пролетариата и сражавшегося против богачей. У въезда – ворота, где сидит охрана. Потом я прочитал, что за одним из этих заборов у одного семилетнего мальчика есть крытое футбольное поле.

В нескольких километрах – Барвиха Luxury Village. Торговый центр для мультимиллионеров. Коньяк там стоил примерно 70 тысяч, выдержанный виски — как старый дом, были там и немыслимо дорогие итальянские и испанские колбасы по цене телевизора. Рядом продавались автомобили Ferrari, Maserati и Bentley. «Где-то один в неделю», — ответил продавец на мой вопрос, как часто покупают автомобили. Он дал мне посидеть в Ferrari. А в соседнем частном магазинчике, где было где-то всего лишь 40 мотоциклов Harley, мне отказались сказать, как идут продажи, вероятно, решив, что меня прислали конкуренты. И я уехал обратно к нормальным людям.

Гамбургер у Ленина

Скажу честно: мне Москва нравится, хоть у меня и есть определенные предрассудки, от которых я, наверное, уже не избавлюсь. Но для русских это уже другой город. Водитель на одной из центральных улиц покажет мне жилой дом и скажет: «Здесь жил Брежнев. На чехов это всегда производит впечатление».

Золотая молодежь, два парня и две недешево одетые девушки, выглядящие, как Шарапова и Курникова, фотографируются на дорогие мобильные перед входом в Мавзолей Ленина. Потом я замечаю двух милиционеров, которые охраняют тело гения мирового пролетариата и едят гамбургеры из Макдоналдса.

Иногда сюда приходят ветераны с медалями, и через Красную площадь на них смотрят гости кафе Bosco, там продаются лучшие оливки в Европе.

Люди здесь особенные. Это не те русские, которых я знал как туристов. У них уже нет того напряженного казенного выражения лица. Они чувствуют себя свободно и спокойно вступают в разговор. Это сама вежливость. Я почти попался на удочку и начал думать, что здесь полностью поменяли и людей. Но вот я и снова дома: когда на улице кто-то хочет спросить, где вокзал (это спрашивают довольно часто) или сколько времени, человек сделает это в советском стиле. Как на допросе. Без приветствия и просьбы. Он просто отдаст команду: «Gdě vakzál?!». Говори, не отворачивайся!

Но в целом у меня здесь нет ощущения потерянности. Когда я вытаскиваю на свет и заваливаю их руинами своего русского языка, они хотят дружить. Если бы они еще только постоянно с радостью не сообщали мне, что их папа, дядюшка или сосед двоюродного брата служили в Čichaslavákiji (Чехословакии).

И еще одно впечатление: здесь все движется. Этот город живет. У него есть своя атмосфера. Динамика. Сознание. Здесь чувствуются амбиции. Люди просто не сомневаются, что они пуп земли.

Новая Россия, как царская и большевистская, все время мыслит глобально. Один день в Москве – и вы все поймете. У города два горизонта: крыши и краны над ними. Строятся небоскребы, вокзалы, квартиры. У меня отвисла челюсть, когда я осматривал огромный пятиэтажный гараж. Он был особенный — в нем стояли только автомобили Mercedes. Потом до меня дошло, что это нормальный салон Mercedes. Стеклянный салон Audi огромен, как водный стадион.

Миллионы есть не у всех

Практически в самом центре всей этой роскоши и изначально денег не хочется верить, что у некоторых москвичей миллионов нет. И их большинство. Они ездят на старых «Ладах», а панельные дома выглядят хуже наших, хотя старые газеты вместо занавесок уже не висят.

Я встретил людей, которые не ходят на ярмарку миллионеров. Обычный врач или учитель зарабатывает до 20 тысяч чешских крон (около 32 тысяч рублей – прим. пер.). Большинство получают еще меньше. Наталья – учительница. Вдова и мать четырех детей. Она не справляется: «Если бы не было родителей, с которыми мы живем, не знаю, что бы я делала».

Почти 14% москвичей не преодолевают планку минимальной заработной платы, которая составляет чуть больше 5 тысяч крон.

Они не ходят за покупками в дорогие торговые центры или магазины, где можно купить домашний кинотеатр, например, в три часа ночи. У них есть рынки. На самом крупном из них, Измайловском, я смог купить даже челюсть мамонта и коллекцию чехословацких наград 50-х годов.

Террор и золотая кастрюля

Измайловский рынок принадлежит кавказцам. Москва – космополитичный город, иногда чересчур. В ресторане в туалете я застукал одного мужчину с темными волосами – он сидел на корточках на доске.

С юга приходит и террор, как на этой неделе. Слишком часто. Мы ехали по обыкновенному району: дома, деревья. «Это Дубровка, театр», — говорит водитель. В 2002 году здесь чеченцы взяли в заложники зрителей, и при попытке освободить их, многие погибли. Как раз здесь, в таком тихом районе… Но в Москве это обычно. У москвичей, как недавно кто-то быстренько подсчитал, больше шансов пострадать от террористов, чем у израильтян.

Но этот город постоянно идет вперед. Иногда так, что вся его жизнь даже не умещается на улицах. Московские пробки хорошо известны. Здесь даже продают губку, в которую водитель, стоящий в колонне автомобилей, если понадобится, может справить нужду.

Улицы полны машин, тротуары полны людей, как где-то в Китае. Даже ночью.

Арбат с арт-акциями и творческими людьми напоминает Париж. А магазины – Лондон или Нью-Йорк, с той лишь разницей, что цены на дорогие товары здесь выше. Даже для Ленина одежду шьют в Швейцарии.

И неудивительно. Я бы сказал, что Москва – это единственное место в мире, где, например, к Восьмому марта жене можно купить кастрюлю с ручками из золота, украшенными 270 бриллиантами.

Это совсем недорого. Три миллиона и какие-то копейки.

***

Старый и новый аэропорт

Поскольку самолеты из Праги в Москву обычно прилетают в Шереметьево, чехи обычно удивляются, когда узнают, что самый крупный московский аэропорт называется Домодедово. Это монстр, по сравнению с которым Шереметьево напоминает карлика, к тому же потрепанного временем. Шереметьево выглядит так, будто пражский аэропорт Рузыне социалистических времен усовершенствовали, просто открыв там магазины и индийский ресторан. Это неудобный, неприветливый аэропорт. Домодедово, которое перестраивали, — это аэропорт нового поколения. Туда стали летать несколько крупных иностранных компаний, например British Airways, Lufthansa и Emirates. Возможно, именно поэтому, как-то автоматически, его и выбрали террористы. К слову сказать, в Москве всего пять аэропортов. Помимо Шереметьево-1 и Шереметьево-2, Домодедова, есть еще Быково и Внуково.

("iDNES.cz", Чехия)