Александр Григорьевич! Скажите, пожалуйста, Вас как сильного
человека, не тревожит тот факт, что за 16 лет не созрел адекватный
политик, который реально, эффективно может побороться с Вами за власть?
Ведь может сложиться такая ситуация, когда Вам придется уйти по
объективным причинам. Например, в силу возраста. А Беларусь вообще
останется без сильного лидера. И в связи с этим, какой принцип смены
власти Вы считаете для своей страны наиболее приемлемым?

А.Г.Лукашенко: Я не знаю, как будет завтра, когда я не буду
Президентом. Поэтому я не буду тут перед вами рисоваться. Но я Вам
скажу, как я сейчас это понимаю. Я не хочу оскорбить своих людей, они в
меня верили и, наверное, верят. Очень сильно верят. Они меня в 38 лет
избрали Президентом. Это в Европе вообще непозволительно было, особенно в
тот период времени. И я до сих пор не могу найти объяснение, почему
меня избрали. У меня не было ни денег, ни людей. 10 человек у меня было.
Вот мы ввязались в эту драку, хотя я бывшему Премьер-министру (тогда
был Кебич, у нас парламентская была республика, он всем заправлял)
говорю: "Вячеслав Францевич! Давайте вы будете Президентом, а я
помоложе, буду у Вас вице-президентом. Давайте вдвоем пойдем - у него
большинство в Парламенте было. Вводите в Конституцию должность
вице-президента (тогда мы Конституцию меняли и вводили пост Президента) -
я пойду с Вами". Он говорит: "Это идея". Они выпили, дружки его от этой
идеи отвели. Он говорит: "Не хочу". Смотрите сами, тогда я буду
баллотироваться кандидатом в Президенты. Только приняли Конституцию. И
тогда шел разговор: или с 40 лет разрешить баллотироваться на пост
Президента, или с 35? Все думали о Лукашенко, поскольку я был известным
депутатом в то время. В Парламенте уже все шло к тому, чтобы сделать 40
лет. И я никогда бы не стал Президентом. Но в последний момент, когда
поставили на голосование вопрос: 35 или 40 - проголосовали за 35. Как во
всем мире. Поэтому я имел право по возрасту баллотироваться в
Президенты. Но почему меня избрали? Я до сих пор не могу найти
объяснение. И уже начинаю это объяснять, что, ну, наверное, где-то там
то ли звезды сошлись, то ли Господь отмашку дал - ладно, пусть идет.

Но я же понимаю, что люди за меня голосовали. Я знаю, как во втором
туре шли больные, с постели люди не поднимались годами. Они не доверили
своим детям проголосовать: "Я пойду за Лукашенко, помоги мне". Вставали.
Их несли, везли на колясках, они за меня голосовали. Это было море
таких людей. Ситуация была тяжелая тогда. Очень тяжелая.

Меня избрали. Я пришел утром на работу. В президентское кресло сел.
Полки пустые, цены сдерживали, все вывезли в Россию, в Польшу. Потому
что у нас низкие цены были. Ни хлеба, ничего нет. За сутки в 18 раз
подорожал хлеб. Отпустили цену. В 18 раз!

Приезжаю на завод "Горизонт", женщины вокруг собрались и плачут.
Говорят, хотя бы 20 долларов зарплату нам. Нечем детей кормить. Они
плачут. И я с ними плачу. Есть эти фотографии, кадры.

Я с ума сходил. Сутками сходил с ума. А тут еще бегут эти так
называемые помощники, кто пришел ко мне работать. И эта дикая
информация: ай, ай, то не так, это не так. Тут надо Правительство
формировать, решения принимать. В общем-то навыков не было. Но я знал, в
принципе, как это делать. И я пошел снизу, от людей. Я к людям. Каждый
день к людям. Они что-то подсказывали. Я их просил: "Ну потерпите!" А
тут же у нас СМИ? Вот этот Шеремет, который у вас сегодня болтается в
Москве и клевещет на страну, - ну от него жизни вообще тут не было. Ему
платили деньги западники. Много таких было. Ну, раздрай полный был.
Конечно, меня не воспринимали. Колхозник пришел. Колхозник и все, бей
его. Только простой народ меня как-то поддерживал. И вот эта величайшая
ответственность перед простыми людьми, она у меня сохранилась и сейчас.

Я категорически не хочу оскорбить свой народ и не дать им право
выбора. Поэтому забудьте эти разговоры о том, что я готовлю своих
сыновей или там старшего сына как наследника. Это не Россия. Никакого
наследства. По наследству власть никто передавать не будет. Я еще раз
говорю. Я вам говорю так, как я сегодня это понимаю. Я вам говорю честно
и искренне. Я не хочу, чтобы мои дети были в Беларуси президентами. Не
хочу. Я наелся, и моим детям из-за меня хватило этого президентства.

Знаете, вы воспринимаете - я где-то так уже говорил - президентство
как царство. Вот сел и царствуй. Я это воспринимаю как работу, жуткую,
напряженную, дикую работу. Да, конечно, я же человек, я горжусь тем, что
я Президент. Я горжусь, что именно меня избрали Президентом. Но это
малое от того, что приходится делать. Я как к нормальной работе
отношусь. И это очень тяжелая работа. Поэтому не надо на это смотреть,
как на что-то великое. Это обязательно надо схватить и по наследству
передать. Я к этому так не отношусь. Я единственное мечтаю о том, чтобы,
когда я уйду, над моими детьми никто не издевался. Понимаете?

Все сегодня хорошие, все тебе красиво песни поют. А потом будут
палками забрасывать. Вот я не хочу, чтобы не меня, ладно, я уже прожил
что-то, чтобы над моими детьми никто не издевался. Особенно над этим
малышом. А это может быть. Я вижу, как сейчас в России. Что он сделал
для российского руководства плохого? И Медведев его знает, и Путин его
знает, и здоровались. И Путин ему пистолет даже боевой подарил. Кстати,
на учение приезжал, он ему показывал этот пистолет. Ну что уж такого он
плохого сделал, что его начали долбать. Ну, родился он, какое кому дело?
Это мой сын, я от него не отказываюсь. Я бы мог его спрятать, как у вас
умеют это делать, но я не хочу это делать. Дети - это от Бога. Поэтому
единственное - я хочу, чтобы моих детей потом не трогали, чтобы они жили
спокойно, работали, чтобы их не упрекали за отца. Вот такая у нас
политика, если можно сказать, в семье. Не нахожу только ответа, когда
мне задают вопрос: вот тебя не будет завтра, где нам жить? Из Дроздов
нас выселят. Так вот, я хочу, чтобы по-человечески, если вдруг меня не
станет, чтобы к детям нормально относились. А право выбора за народом мы
сохраним. В конце концов, если уж я нормально буду уходить, то мы
найдем Прокоповича, Семашко, Петрова, Сидорова. Таких людей у нас
немало, и я могу за них слово замолвить: если вы мне верите, поддержите
этого человека. Я так сегодня думаю, может, мое мнение поменяется. Но
запомните то, что я вам скажу. Президентами не становятся, президентами
рождаются. Вы можете критиковать Ельцина сколь угодно, но по рождению,
по природе - это был Президент России. У него это было от природы.

Наталья Семенова, газета "Звязда": Несколько лет назад на такой же
пресс-конференции с российскими журналистами прозвучало, что Беларусь
будет не только поднимать свои предприятия и преобразует деревню, но и
попробует создать свою "Силиконовую долину". Вот эта долина уже как-то
создается, что-то в ней просматривается?

А.Г.Лукашенко: А вы не были в этой долине? Останьтесь на несколько
часов. Мы вас завезем и покажем, что сделано на сегодняшний день.

Сделано, скажем, в плане строительства немного. (Пауза.) О-о-о.
Должен вам сообщить пренеприятнейшую вещь... Белорусы обыграли Россию в
четвертьфинале по баскетболу на чемпионате мира и вышли в полуфинал.
(Аплодисменты.)

Никогда не думал, никогда не думал. Потому что россияне были
фаворитами этого чемпионата мира. Но бывает. Вы не обижайтесь. Мы
учились у вас в баскетбол играть.

Когда-то журналисты спрашивали: ну вот Вы построили Национальную
библиотеку. Это действительно хорошо, красиво. А что следующее? Я
говорю: ну мы подумаем.

И вот прошло много лет, совсем недавно мы построили "Минск-Арену". В
плане у вас, по-моему, она была? Это уникальный комплекс, и идея,
простите за нескромность, принадлежала мне.

Чтобы объединить вот эти 3 мощных спортивных объекта мирового уровня в
один. И на каждом этом комплексе я уже побегал, попрыгал, на велосипеде
поездил. Действительно, это уникальное сооружение по лучшим стандартам
мира.

И когда Юрий Михайлович (Лужков) у меня был в библиотеке здесь, а
потом туда поехал, - он мне шепотом: "А сколько это стоило?" Я ему
назвал сумму. "Построй мне за эту сумму". Я говорю: с тебя в 2 раза
дороже.

То есть цены несопоставимы с вашими. Поэтому он меня просил: построй
мне в Москве за эти деньги. Я говорю: нет, в 2 раза дороже...

А про "Силиконовую долину"... В строительстве пока не преуспели.
Сначала израильтян компания пообещала строить. Что-то там замутили. Но
вроде вырулили, продолжаем строить. Там сейчас работает 9.300 человек.
Из России многие приехали. Из Украины. Но в основном белорусы - у нас
школа хорошая. С кухонь их пособирали. Там беспрецедентные льготы. Там
вообще налогов нет, кроме, наверное, подоходного. И рост экспорта они в
разы дали. Что-то и для наших компаний уже начали делать.

То есть у нас это состоялось. Но отстаем в создании инфраструктуры.
Скажем так: жилье, офисные помещения. Но больше жилье. За пятилетку мы
это закончим.

Я вам приведу один пример не для хвастовства. Я примерно приведу его.
Где-то надо найти стенограмму, когда я принимал американских
бизнесменов. И один американец, который инвестирует миллионы долларов в
эту нашу "Силиконовую долину". Он говорит: и дальше буду. Миллиардер.
Спасибо Вам, говорит, за это.

Я говорю: ну вот скажите честно, вы давно работаете, продвинутый
человек. Как вы оцениваете: чего не хватает? Он мне говорит: господин
Президент, я Вам скажу, как в наших кругах принято говорить. Если Вы
хотите что-то сделать в этих технологиях, в этом направлении - езжайте в
Индию. Если Вы хотите сделать что-то там хорошее - езжайте в Америку.
Но если вы хотите сделать невозможное - поезжайте в Беларусь.

Вот так они специалистов белорусских оценивают. У нас это направление
состоялось. И люди работают. Было ноль, за пятилетку - 9,300. Это
прилично!

Сидят ребята, я их яйцеголовыми называю. Когда встречаюсь, то с
завистью на них смотрю: с этими компьютерами балуются и создают такое,
что уму непостижимо. Работают на американские фирмы, в основном это
экспортные услуги. Россиянам что-то делают, для космических каких-то
программ. Но уже начали работать и на внутренний рынок. Наши начали
заказывать. Но при этом надо иметь в виду, что у нас подобные центры
есть и на предприятиях.

Не только в Сколково у нас эта "Силиконовая долина", но и на
отдельных предприятиях. Поскольку они не могут развиваться без высоких
технологий. Поэтому мы и там создаем им такие же условия.

Татьяна Ермолицкая, "Красное Знамя", томская областная газета:
Александр Григорьевич, какое внимание в республике уделяется развитию
внутреннего туризма? Существуют ли какие-то программы и насколько за
счет этого пополняется казна?

А.Г.Лукашенко: Программ очень много. Туризмом мы очень серьезно
занялись. И здесь все объединили: и придорожный сервис, и туризм, и
гостиницы. Почему? Потому что в Беларусь поехали люди. Конечно, еще не
преуспели. Но очень много едут. Больше всего едут из России. У меня
последние данные по прошлому году. Но, мне кажется, и в этом году точно
так. Но уже просят у нас землю даже арабские шейхи для строительства
своих деревень. В самое жаркое время они же выезжают все. Хотят в
Беларусь. Это очень сильный показатель. Туризм извне - это большое дело.
А белорусы в основном отдыхают дома. И не только потому, что тут так
хорошо. Еще же не все могут себе позволить поехать на Красное море, на
Черное море. Хотя все наши санатории лучшие и в Крыму, и у вас в Сочи.
Это лучшие на побережье. И всегда они заполнены, всегда заняты.
Большинство - это белорусы, второе место - россияне в наших санаториях
отдыхают. И платят очень прилично.

Внутри нашей страны большинство наших отдыхает. У нас сохранились
сети и профсоюзных санаториев, и государственные, и в сфере образования,
и у предприятий. Вот где были, мы очень жестко требовали, чтобы они
сохранили эту социальную сферу. Социально ориентированная экономика
требует этого. Детские сады, общежития, санатории, профилактории у
предприятий мы сохранили. Редко-редко какое предприятие сбросило с себя
социальную сферу. В основном жилые дома, кое-кто - детские сады, пока я
это на корню не пресек. Потому что могут развалиться детские садики,
если их забрать у предприятий. Поэтому я в свое время запретил их
передавать. И не ошибся. И сегодня никто этот вопрос не ставит. Все
пережили кризисы, выдержали.

Поэтому для внутреннего туризма создано все, и еще мало. Люди уже
почувствовали вкус. Я провел много совещаний, и уже программы выработаны
по развитию Нарочанского края, Браславщины - это озерный край. Вот
днями мы поедем на родину Петра Петровича Прокоповича. Это возле
Беловежской пущи. Там поручено построить вокруг пущи 250 километров
кольцо-дорогу. А в пущу, мы в Пущу никого не пускаем, кроме как пешком.
Пройти, подышать воздухом. Но строить там не разрешаем. А вот сделали
эту дорогу на окраине пущи, там, пожалуйста, строй.

Один россиянин первым приехал.

Построил деревню туристическую. Вот зовет меня посмотреть ее с Петром
Петровичем. Петр Петрович его за руку притащил туда. Это будет как
образец. Мы очень много уделяем внимания созданию инфраструктуры
туристического бизнеса и отдыха. Без инфраструктуры сегодня к тебе никто
не поедет. Хотя у нас это сопряжено не просто с отдыхом - рыбалка,
охота, кто любит. Это очень большие деньги. Охота на обыкновенного оленя
- семь с половиной тысяч евро особь. Так что это большой доход.

Сергей Дик, "Русская служба новостей": Александр Григорьевич,
хотелось бы продолжить тему отставки столичного мэра. Каким Вы видите
политическое будущее Юрия Лужкова? Как Вы оцениваете перспективы
возбуждения уголовного дела в отношении его либо его жены? Появились
предположения, что Юрий Лужков может начать свою работу в Беларуси. Как
Вы считаете, возможна его здесь политическая карьера? Если да, готовы ли
Вы предложить ему какой-либо пост здесь, в Правительстве?

А.Г.Лукашенко: Вы знаете, если Юрий Михайлович что-то у меня попросит
и я буду в состоянии для него что-то сделать, я обязательно сделаю. Не
потому, что он мой друг. Он для Беларуси сделал очень много. Простите за
нескромность, я мужик настоящий. Я друзей никогда не бросаю. И не
только друзей. Если брать Бакиева, мы вместе работали. Никакой другой
причины в этом нет. Мы вместе работали, вместе ужинали, вместе обедали,
ну, понемножку кто-то где-то, может быть, и выпивал. И бросать людей ни в
коем случае нельзя, ибо будешь брошен сам. Все это вернется. А Юрий
Михайлович не только мой друг. Он много сделал для страны. Я не думаю,
что он у меня работу попросит. Не думаю, что он пойдет на какую-то
государственную работу. Я этого абсолютно не представляю. По крайней
мере, он у меня это не просил и мы на эту тему с ним не разговаривали.
Вот я вам сказал, что я сегодня подписал письмо и он вечером его
получит. Очень теплое, доброе письмо. Так я передал ему по своим каналам
слова поддержки. Что касается его отставки, я уже тоже об этом сказал. И
формулу вот сейчас сказал: как ты к людям, так и они к тебе.

Что значит не доверяю?

Я думаю, нельзя увольнять по таким основаниям - первое. Второе -
уважение к человеку. У него в будущем году, по-моему, заканчивается
срок. Так? Что, невтерпеж было? Это я говорю как Президент. Невтерпеж?
Да и мне не нравится в Правительстве кто-то. Сегодня взять и повыгонять?
А семья у него, а дети, а друзья? Пройдут выборы. Правительство уйдет в
отставку по Конституции. Не хочешь ты, чтобы работал этот министр в
новом правительстве, ты его не назначай. Но это будет порядочно.
Согласитесь, все же мы люди. Так и здесь. Подожди немного. Через 2 - 3
месяца он сам не пойдет на новый срок. Лужков не пошел бы по пути
назначения принципиально. Это я знаю. Точно. Он доработал бы срок и
ушел. Но это дело Президента. Он в мои кадровые разборки не вмешивается.
И я не хочу ему давать оценку. Я говорю, как бы поступил я.

Везде надо исходить из человеческих позиций. И я не против буду, если
и Елена придет с деньгами и тут устроится на работу. Совсем не против.
Мы дадим ей очень большой фронт работ. Пусть живет и работает. Мы
приветствуем таких людей. Недавно мне один армянский олигарх, настоящий
мужик и политик, начал рассказывать. Я говорю, слушай, ты хозяин
коньячного завода. Ты мне построй коньячный завод и армянский коньяк
производи здесь. Все. Начинаем проектировать. Богатых людей мы
приветствуем. Только не надо говорить о том, что жена такая-сякая. Я
только что вам сказал, что не будет его жена - будет другая. У вас их
хватает. Только надо посмотреть. Что касается уголовных дел. Если это
произойдет, то всем же понятно, почему будет это инициировано. Не потому
что у Лены там 2,5 миллиарда долларов. Некоторые в Великобритании сидят
и у них по 30 миллиардов. И ничего. Никто уголовных дел не возбуждает.
Приезжают спокойно, покупают там клубы. Одинаковое должно быть
отношение. И я уверен, что для власти, если она будет инициировать
уголовные дела против Лужкова, это высочайшая степень падения. Ну, может
быть, я чего-то не знаю? Может, там действительно во вред России что-то
происходило? Ну так Юрий Михайлович всегда говорил так, что есть закон и
есть суд. Суд разберется. Иначе быть не должно... Я такой вариант, как
вы сказали, даже не просчитывал. А Юрию Михайловичу, если будет
возможность, передайте, что он по-прежнему остается другом Беларуси.

Ольга Коновалова, "Кабардино-Балкарская правда": Александр
Григорьевич, поделитесь своими принципами, методами, опытом подбора
своих единомышленников. Помощников, которых мы видим. Вот они сидят.
Очень скромные, но они чувствуют Вас, что вы говорите, тут же Вас
поддерживают. Это те люди, которые помогают создать сильное
развивающееся государство.

А.Г.Лукашенко: Здесь не просто люди - мои единомышленники. Эти люди
здесь присутствуют по теме. Первый вице-премьер в Правительстве знает
все вопросы экономики. Чем занимается у нас Правительство. Председатель
Национального банка - это человек, который знает все, что происходит в
сфере финансов. Он ваш интерес в этой сфере готов удовлетворить, если
понадобится. Вице-премьер, который рядом в центре вот сидит, занимается
социально-экономическим блоком. Первый заместитель Главы Администрации
Президента - юрист. Она сейчас занимается вопросами идеологии. Министр
иностранных дел готов ответить на ваши вопросы в сфере внешней политики.
Министр информации, ему положено здесь быть. Пресс-секретарь. Вот
руководители наших СМИ - киты, как это Якубович говорит. Акулы пера. Я
их называю и топора. Вот руководители наших трех основных телевизионных
каналов. Рядом телеграфное агентство, наши наиболее массовые газеты. Все
по теме. Здесь нет Премьер-министра, который немало делает для нашей
страны. Главы Администрации Президента. Вообще у нас 12 высших
должностных лиц. Руководители судебной власти: общего суда,
хозяйственного суда. Руководители двух палат Парламента. Нацбанка,
Премьер-министр. Дальше идет Правительство, Администрация Президента.
Это уже вторая ступень властной "вертикали". Губернаторы, председатели
райисполкомов и председатели сельских Советов. А реагируют они так
потому, что это не я такой герой в Беларуси. Мы вместе вырабатывали и
реализовывали нашу политику. Поэтому они ее знают. Любого подними, не
его вроде тема, но вам на любой вопрос ответит. Потому что мы вместе
болеем за это. Я категорический противник, как вы сказали, команды.
Никаких команд у нас нет. Никаких кланов нет. Есть власть: функции
Президента, функции Правительства. Когда я пришел к власти, возле меня
было 10 человек. Осталось трое. Семеро ушли в оппозицию. Потому что
портфели не те им предложили. А я вынужден был формировать Правительство
и органы власти чисто по профессиональному признаку. И чтобы они были
преданы не мне, а той идее, которую мы осуществляем. Прежде всего -
профессионализм. Это помогает в нынешних условиях работать и выживать.
Вот так я бы ответил на ваш вопрос, если не персонифицировать.

Голос: Телеканал "Столица" давно руку тянет.

Егор Гурин, телеканал "ТВ Столица": Александр Григорьевич, по каким
направлениям сейчас выстраиваются отношения между Беларусью и Москвой?
Как взаимодействуете? Изменится ли сотрудничество между Минском и
Москвой в свете последних событий?

А.Г.Лукашенко: Никаких изменений, кроме изменений в лучшую сторону в
сотрудничестве Беларуси и Москвы нет и быть не может. Мы очень интересны
друг другу. И в силу последних событий в России мы стали для Москвы еще
более интересны. Вы знаете, в советские времена Беларусь как наиболее
продвинутая в сельском хозяйстве и не только отвечала за Москву, за
Питер, за Калининград, за Северный и Балтийский флот. Это наша была зона
ответственности. Мы их всегда продуктами обеспечивали. И консервы для
подлодок мы делали здесь. Мы это восстановили после распада Советского
Союза и постоянно наращивали. Москва нам предоставляла все условия для
торговли. У нас есть соглашение между правительствами Москвы и нашей
республики. Они обновлены в последнее время. После визитов Юрия
Михайловича. У нас здесь банк "Москва-Минск", построена гостиница, Дом
Москвы. Самое лучшее место мы для этого предоставили.

У нас есть очень хорошая база и основа. И мы будем ее развивать.
Будем ее углублять, кто бы там ни пришел к власти. Есть интерес. Кроме
интереса, у нас моральное отношение очень хорошее с Москвой. Поэтому я
не думаю, что у нас отношения изменятся к худшему. Только к лучшему - я в
этом убежден. И мы будем все делать для того, чтобы кто бы ни был у
власти в Москве - эти отношения поддерживать. Мы продолжим дело Лужкова.

Леонид Моргач, газета "Брянский рабочий": Александр Григорьевич,
знаете, если бы я от своего российского Президента услышал хотя бы
десятую долю той боли, которая звучала у Вас о России, я бы пошел за тем
Президентом в огонь и в воду.

Сегодня я с удовольствием признаюсь: сколько лет прошло, а я
по-прежнему вижу в Вас эту боль за Россию. Спасибо Вам за это. Спасибо
от всех нас за то, что Вы нас собираете. Надеюсь на то, что Вы еще
отметите за хорошую организацию и Ваших работников пресс-центра и
посольства. Спасибо Вам огромное.

Аплодисменты.

А.Г.Лукашенко: Я понял, что надо мне уже заканчивать. То, что вы
сказали, - это дорогого стоит. Знаете почему? Потому, что такие
заявления - от души. Таких людей в России миллионы. Они не дают
возможности мне и другим делать плохо для России.

У нас говорят: "Кинь вперед - сзади найдешь". Или наоборот? Ты к
человеку с добром - и у него не будет возможности сделать тебе зло. Я
вот придерживаюсь этого богословского, славянского нашего принципа. Вы
не переживайте. Я не смогу, если бы даже захотел, поменять свою
политику. Не смогу. Это смерти подобно. Неправду говорят, что
пророссийский Лукашенко пришел к власти. Я пробелорусский пришел к
власти. Но я считал и считаю, что мы один народ. То, что болит в России,
болит в Беларуси, и то, что болит в Беларуси, болит в России.

Не важно, как там сегодня это интерпретируется людьми, которые
временные. Мы временные - Медведев, Путин, я. Мы временные. Мы приходим и
уходим. Народы остаются. И нам ни в коем случае не надо сделать так,
чтобы потом невозможно было все бреши заделать. Ни в коем случае. И мы
делаем все, чтобы все, что происходит на экранах российских СМИ,
перебросилось в общество. Поэтому я вынужден был даже себе во вред
говорить, что это межличностный конфликт. Это не конфликт двух народов. И
не дай Бог в Беларуси станут плохо думать о россиянах, а в России -
плохо будут думать о белорусах. Вот это будет уже тяжело. И трудно будет
политикам все это выровнять.

Я чувствую в подтексте вашу боль за то, что происходит. За нас не
переживайте. Вы здесь, рядом. Вы - наши люди. А в Беларуси... Как бы ни
было нам сложно, трудно, мы сжав зубы будем терпеть. И надеяться на то,
что мы будем монолитны и едины. В этом вы можете быть уверены.

Спасибо вам.