Бабушки-нацистки или кое-что об истории знаменитого Карлсона

Продолжая радовать боголюбивого читателя секретами полишинеля дней не столь отдаленных, напишу этим августовским вечером, пожалуй, о популярных детских писательницах-сказочницах — об Астрид Анне Эмилии Линдгрен и о Сельме Оттилии Ловисе Лагерлёф.

Мало кто сейчас знает, что создательница знаменитого "Карлсона" в 30-40-х состояла в ультраправой национал-социалистической партии Швеции (Nationalsocialistiska Arbetarpartiet), аналоге немецкой НСДАП, а сам Карлсон прямо списан со второго человека Третьего Рейха, Германа Геринга, с которым она дружила все 30-40-е, а познакомилась еще в 1925 году, когда он, будучи лётчиком-героем Первой мировой, устраивал авиашоу в Швеции. "Моторчик" Карлсона — намек на Геринга-авиатора. Но все гораздо интереснее. В книгах Астрид Линдгрен их главный герой, Карлсон, постоянно употребляет наиболее расхожие фразы своего прототипа. Знаменитое "Пустяки, дело житейское" — любимая поговорка доброго и полноватого Геринга:) "Я мужчина в самом расцвете сил" — тоже одна из наиболее расхожих фраз этого жизнерадостного и милого весельчака, "ужаса человечества":) И ему же, Герману Герингу, принадлежит сама идея о моторчике за спиной, которого ему в жизни так не хватало — именно это он сказал однажды в кругу друзей, в числе которых была и Астрид Линдгрен.

Сельме Оттилии Ловисе Лагерлёф, другая шведская сказочница и романистка с мировым именем, первая женщина-лауреат Нобелевской премии по литературе, была членом национал-социалистического блока Швеции (Nationalsocialistiska Blocket) и постоянно ездила в Третий Рейх с выступлениями и лекциями. Ее там очень любили и называли "нашей нордической поэтессой", и она отвечала немцам взаимностью.

Бабушки-нацистки избежали послевоенных репрессий, как и многие талантливые люди вроде них. Но когда Вы даете своим детям книжку про "Карлсона" — знайте, что именно Вы даете и кем именно является прототип главного героя.

Знание — сила:) А эта милая душещипательная история рассказана, разумеется, просто так, без всякой задней мысли, в качестве повода для размышления перед тем, как отдать себя в руки Морфею в эту лунную ночь. Ангела-хранителя и добрых снов:)